День скорби

Крим окупований росією

18-ое мая в Крыму…

Эта дата всегда была особая, в полной мере символическая, наполненная смыслами. Попытаемся сейчас, взглянув в ретроспективе, извлечь эти некогда близкие, а теперь такие далёкие смыслы.

«День памяти жертв депортации крымскотатарского народа». Можно сказать более кратко и более расширенно – День скорби. Это единственный значимый именно для Крыма день календаря, очень крымский и очень важный. Как сейчас он проходит – тема грустная и очень, так сказать, иллюстративная: «сидите в своих кварталах, жертвы геноцида», – словно прямо так и говорят новые власти, – «портят картинку…».

ОМОН оккупантов на пл. Ленина, Симферополь, 18 мая 2014 г.

Но до текущей оккупации 18-е мая был днем рельефным, информативным, особенно если смотреть на это явление в его динамике. Окинув взглядом обозримую его часть, видишь в начале цикла бронетехнику, подгоняемую властями поближе к митингу, а в конце, в 13-ом, – делегатов от многих стран в числе выступающих и интернациональные колонны демократических политсил, вливающиеся в многотысячную демонстрацию.

В промежутке много чего происходило, и много чего в эти дни самое время вспомнить. Но в начале хочется предложить, конечно же очень спорное и лирически-личное определение самого события.

Итак: 18-го мая 1944-го Крым и его многотысячелетнюю культуру пытались убить, завершить двухсотлетнее убивание, продолжив российскую имперскую практику, а также продолжив нацистскую – оккупационную. Но после возвращения крымских татар День памяти 18 мая на главной площади Симферополя стал утверждением того факта, что попытка эта не удалась.

Памятный знак в г. Евпатория

Убивание обобщенной «крымской культуры», зародившейся при Эврипиде и переживавшей фазы упадка и расцвета, начато беззаветной Екатериной, Потемкиным и Суворовым с апробации фирменного российского метода – выселения некоего народа с мест его вековечного проживания. Знатоки Библии скажут, что метод этот применяли еще вавилонские цари, а крымские краеведы сразу же вспомнят о крымских христианах, первых изгнанных из Крыма в административном порядке, о тех славных наследниках Византии.

Сталин также предпочел из Крыма всех выселять, начав в 41-ом, Гитлер в крымских национальных вопросах использовал массовые расстрелы. Такова, на мой взгляд, общая канва этой пока еще малоразработанной научной проблемы – «убивание Крыма». Но оставим историософию специалистам и обратимся к личным, индивидуальным впечатлениям.

Памятный знак на ЖД-станции Бахчисарай

С того, например, что значило 18-е мая более 20-ти лет назад для моей альмаматер при ректорстве блаженной памяти В. Сидякина. Входные двери забаррикадированы и возле них выставлен весь наличный технический и сторожевой персонал.

«Шутка ли! Меджлис проведет свои колонны, депортацию будут вспоминать!» – перешёптывались в кабинетах сотрудницы университета заставшие эпоху застоя, андроповщину и перестройку.

«Вон, действительно идут, флаги свои несут! А вдруг к нам начнут врываться?», – техперсонал поглядывал на улицу Ялтинскую из окошек.

Памятный знак в г. Керчь

И как осажденная крепость проживал тот день ведущий крымский университет, вырабатывая в ходе предэкзаменационной недели не столько смелые научные гипотезы, сколько адреналин и страх. Один из этих студентов, слушая в курилках комментарии происходящему язвительных аспирантов, припоминает кое-что и свое, а именно….

Ночную дорогу, освещаемую прыгающим светом одинокого автофургона, темные поля вокруг и замершие лесопосадки. Пятилетний мальчик едет с мамой-врачом в машине скорой помощи на вызов. Этот мальчик – я.

Они приезжают к освещенному к их приезду дому, мама уходит в комнату для осмотра больной, а ее сын остается в странной комнате, где нет стульев, но есть удобные тюфяки и столик. Добрая пожилая женщина дает ему теплого компота и странно-ароматных крученых печений, и ему очень интересно сидеть на этих тюфяках, а не на стульях. Потом возвращаются мама и взрослые и они что-то деловито обсуждают.

Это было посещение «скорой помощью» одной из двух семей крымских татар, каким-то чудом смогших закрепиться в Советском районе Крымской области УССР.

Лет через восемь этот мальчик бежит по извилистой южнобережной улочке домой из школы и забегает в небольшое кафе. Там ему передают аккуратно уложенную в полотняную сумку кастрюльку, где, как он знает, находятся вкуснейшие в мире вещи – горячие чебуреки. Он, поглядывая из-за стойки видит, как их жарят в жаровне и как режут тонким ножом листы теста, вытягивая их из специальной каталки. Кастрюльку и деньги он еще с утра передал, и вот она его дождалась. Семья, которая жарила эти чебуреки – одна из тех двух, которым каким-то образом удалось купить дом в Алупке в начале 90-х.

Все это припоминается ему, когда он видит в окно своего университета голубые крымскотатарские флаги и слушает осторожные комментарии более сведущих коллег. Он догадывается, что тема возвращения близка и ему самому, и его семье. Позже он начнет восстанавливать и запоминать разветвленный семейный фольклор под общим названием «Возвращение в Крым со сталинского Дальнего Востока»… В процессе собирания этого семейного исторического материала, после более вдумчивых расспросов все более стареющих тетушек и бабушек, он узнает, что их жизнь и скитания весьма и весьма схожи с историями их крымскотатарских сверстниц.

Памятный знак в пос. Белая Скала, Белогорский район, АР Крым

Но вокруг не только предания и семейные воспоминания – вокруг Крым периода торжества коммунистов и потрепанных, но голосистых сепаратистов. Да-да, сепаратистов. Они не хотят понять, как можно жить без России. В их руках убогие, но всезаполняющие средства – газета «Крымская правда» и «ГТРК «Крым». Позиции коммунистов и ирредентистов сильны, они везде. А крымские татары со своим политзэком Джемилевым не хотят им подчинятся…

«Вот татары опять собрались. Власти требуют!…»

«А чего они из Узбекистана своего приехали? Просто так не приехали бы…»

«Еще и туберкулез оттуда привезли…»

«И Меджлис себе организовали, а чего русские свой не организуют?»

«Они нас Турции хотят продать!…»

Эти вопросы окружают молодого вдумчивого студента, а потом выпускника: на улице, в университете, в кафе, в салонах троллейбусов, где любили пообсуждать передовицы газет – и он начинает догадываться, что искать ответы на них без толку, ибо вопросы – ложные.

Памятный знак на ЖД-станции Симферополь

А еще он хотел бы узнать как-то побольше о противоречивом крымском прошлом, но на его факультете есть «кафедра истории России» (где занимаются все больше делами Суворова, Потемкина и Тмутараканью), и «кафедра истории Украины», где нашли приют недавние панегиристы крымского обкома КПСС. Крымское ханство и дальнейшая история крымских татар была словно белое пятно на картинах крымской жизни, его коллеги по истфаку увлеченно изучали все вокруг нее, но самих крымских татар упоминали лишь косвенно. Но жизнь как-то сама по себе восполняла пустые теоретические лакуны.

…В переполненной электричке недовольная всем пенсионерка привычно-назойливо хает Украину и поминает Советский Союз. Окружающие с ней в общем согласны, но поддакивают лениво, о другом думают. Наконец пожилой дедушка, потеряв терпение вдруг говорит ей: «Этот Советский Союз у меня родину забрал и выселил, а УКРАИНА мне родину вернула!». Бабка замолкает, окружающие тоже молчат, задумавшись.

Жизнь брала свое. Вдруг оказалось, что лучшую крымскую музыку делает диджей Бебек, и все друзья его слушают, потому что музыка эта с душевнейшим крымским колоритом; оказалось, что лучшие ресторанчики – татарские, и если есть какая-то «крымская кухня», то только там. Потом издали Олексу Гайворонского с красивейшим многотомником о Крымском ханстве, и оказалось, что есть еще и какое-то особое крымское историческое направление, хоть и представленное на тот момент одним этим автором. Потом оказалось, что можно делать хорошее крымское телевидение, потом сняли хороший крымский фильм.

А еще стало ясно, что межнациональные заборы, которые столь упрямо городили, между нами, столь многие злобные ублюдки – не более чем ширмы, сносимые первейшим напором живой человеческой жизни.

И жизнь брала свое, и здравый смысл тоже. Трудно прятаться за дверями и ширмами, когда твой напарник по работе – крымский татарин, а подруга невесты – крымская татарка. Или, когда врач твоей матери – крымский татарин, и его и твои дети ходят в один детский сад. Когда список контактов мобильного телефона на треть состоит из номеров крымскотатарских друзей, приятелей и коллег, а по вечерам ты смотришь новости, которые делают друзья этих друзей. И ты знаешь, что 18-го мая они скорее всего будут на площади. А перед этим они дадут понять, почему так сделают – если сам еще не сообразил и полез с расспросами.

Но сейчас… как это отвратительно, эти заборы на теперь уже в полной мере площади «имени Ленина», этот конвейер арестов, эти физиономии «представителей татарской национальности» в «министерских коридорах республики». Боевые вертолеты, летающие над «поселками компактного проживания», куда загнали 18-е мая. Загнали, конечно, временно…

Крымские татары показали, что можно победить убивание. Вот именно с этим чувством приходил 18 мая на центральную площадь Симферополя наш лирический герой в последние предоккупационные годы. Подобные же настроения владели и его многочисленными друзьями всех и всяческих национальностей. И уверен, именно тогда зародилась в нас та уверенность, что неправда не вечна, что сталины умирают, что их вертухаи уходят, что враги исчезнут куда-нибудь, как роса на солнце, а Всевышний, какое бы имя не носил, кого любит, того испытывает. Или, скорее, кого испытывает, того по результатам и любит.

Иван Ампилогов

Новини

Росія планує дискредитаційні кампанії проти України: в РНБО розповіли деталі

Російські терористи готують кампанію з дезінформації українців та дискредитації Збройних сил на фоні того,...

Приємний сюрприз: Україна отримає від Чехії більше снарядів, ніж очікувалося

В межах ініціативи Чехії з придбання боєприпасів для України Збройні сили України можуть отримати...

Співпрацює з “роскомнадзором” та фсб рф? В СБУ припустили, що з Telegram потрібно бути обережнішим

Месенджер Telegram, цілком ймовірно, активно та тісно веде співпрацю з державним "роскомнадзором" та фсб...

Нісенітниця: США прокоментували заяви росії про причетність України до теракту в “Крокус Сіті Холл”

Заяви російського терористичного режиму щодо "причетності України" до теракту в підмосковному "Крокус Сіті Холл"...

Більше новин