Исходя из реалий современного международного права, пожалуй, единственный способ воспользоваться юрисдикцией Международного Суда ООН с тем, чтобы привлечь Россию к ответственности в связи с аннексией Крыма состоит в том, чтобы найти международный договор, в котором участвуют и Россия и Украина, и который предусматривает обязательную юрисдикцию Международного Суда в отношении споров между сторонами, вытекающих из такого договора. Однако, к сожалению, таких договоров крайне мало и, по сути, Украина уже воспользовалась двумя такими договорами, по поводу нарушения которых Международный Суд ООН уже рассматривает дело Украины против России.
Проблема, однако, состоит в том, что, решая дело в связи с нарушением Россией конвенций, одна из которых направлена на борьбу с финансированием терроризма, а другая – на борьбу с различными формами расовой дискриминацией, Международный Суд старается всячески избежать рассмотрения ключевого для Украины вопроса о неправомерности аннексии Россией Крыма.
Тем не менее, как мне представляется, Украина вполне могла бы воспользоваться ещё одним международным договором, предусматривающим юрисдикцию Международного Суда в качестве средства решения споров, связанных с данным договором. Речь идёт о Венской Конвенции о праве международных договоров 1969 года. В этой Конвенции предусмотрено, что международные договоры, заключённые в нарушение императивных норм международного права (jus cogens), не являются юридически действительными, а являются изначально ничтожными.
Примерами таких императивных норм являются, в частности, запрет агрессии, а также основные принципы международного права, среди которых есть принцип территориальной целостности государств, принцип суверенного равенства государств, принцип нерушимости границ, принцип добросовестного соблюдения международных обязательств и т.д.
Можно вспомнить, что в своей попытке придать видимость правомерности военной оккупации Крыма в нарушение основных принципов международного права Россия заключила «договор» с Крымом о «принятии» в Российскую Федерацию, который она пытается представить в виде международного договора.
С учетом явной и очевидной неправомерности этого «договора» вопрос может быть поставлен так: может ли Украина воспользоваться юрисдикцией Международного Суда ООН, поскольку Венская конвенция о праве международных договоров предусматривает возможность рассмотрения споров в том случае, если речь идёт о нарушении договором императивных норм международного права?
И здесь перед нами возникает проблема относительно правильного толкования тех положений Венской Конвенции, в которых речь идёт о том, кто может обратиться к механизму решения споров в рамках Венской Конвенции, когда определенный договор был заключён в нарушение императивных норм международного права.
Следует признать, что на сегодняшний день в науке международного права не сложилось единого взгляда на эту проблему.
Одна группа юристов-международников интерпретирует соответствующие положения Венской Конвенции таким образом, что право оспорить действительность договора, нарушающего императивные нормы международного права, может только одна из сторон данного договора. Причём окончательно решить вопрос о том, нарушает ли или нет данный договор императивные нормы международного права, может лишь Международный Суд ООН.
Вторая, менее многочисленная группа авторов, обосновывает ту точку зрения, что обратиться к механизму решения споров и, в конечном счете, к Международному Суду ООН в связи с договором, противоречащим императивным нормам международного права, могут не только стороны договора, но также и третье государство, поскольку сама суть императивных принципов международного права заключается в том, что в их защите и сохранении должны быть заинтересованы все члены международного сообщества государств.
Здесь можно добавить и то, что по логике вещей такой возможностью обратиться к юрисдикции Международного Суда ООН должно обладать особенно то государство, чьи интересы были непосредственно затронуты договором, нарушившим императивные принципы международного права. Так, например, Украина по отношению к «договору» между Россией и Крымом имеет непосредственный правовой интерес, заключающийся в признании этого договора юридически недействительным, поскольку он нарушает не только императивные нормы международного права, но также основные права Украины как суверенного государства.
В качестве весомого аргумента, направленного на обоснование той точки зрения, что не только сторона договора может обратиться к Международному Суду ООН, если этот договор нарушает императивные нормы международного права, является позиция известного юриста-международника Эдуардо Хименес де Аречаги, который входил в состав Комиссии международного права ООН, которая разработала проект Венской Конвенции о праве международных договоров. Этот выдающийся юрист, судья Международного Суда ООН, полагал, что оспорить действительность договора, нарушающего императивные принципы международного права, может не только государство-сторона договора, но также и государство, не являющееся стороной этого договора, однако заинтересованное в защите императивных норм международного права. Схожую позицию по этому вопросу занимал и другой выдающийся юрист-международник – судья Международного Суда ООН Антонио Кассезе.
Таким образом, Украина может попытаться воспользоваться механизмом решения споров в рамках Венской Конвенции о праве международных договоров, чтобы оспорить действительность «договора» о «принятии» Крыма в Российскую Федерацию. И если дело дойдёт до рассмотрения данного вопроса, до Международного Суда ООН, то в таком случае Суду не удастся обойти вопрос о явном нарушении Россией основных принципов международного права при попытке аннексии Крыма.
Разумеется, нет никаких гарантий, что Международный Суд ООН признает свою юрисдикцию по данному делу, однако попробовать стоит, ибо шансы на справедливость в этом деле все-таки есть.
Олександр Мережко, юрист-международник, народный депутат («Слуга народу»)
Источник: LB.ua