В эти
дни отмечают ровно век существованию украинской морской пехоты.

Проекты
ее создания существовали с 1917 года – как только украинские губернии бывшей
Царской России сорганизовались сначала в самопровозглашенную украинскую
автономию (с большим трудом и скрипом зубовным принятую правительством в
Петрограде), а потом и в УНР (Украинскую народную республику).

На
Черноморском флоте бывшей империи напомнил о себе значительный «украинский
процент» (историки его оценивают по-разному, в районе «до 50%, около и более
50%»).

Был
организован «курень имени Сагайдачного», на некоторых кораблях поднимались
флаги еще не признанной и даже не независимой еще Украины. Это в Севастополе, а
схожие процессы шли в Одессе, Николаеве и других портах будущей Украины.

Это не
была еще, конечно, морская пехота – просто моряки участвовали в сухопутных
боях. Один курень, названый Черноморским, в январе 1918 года целый день
удерживал Киев от наступления большевиков, и был практически полностью
уничтожен тяжелой артиллерией «армии Муравьева» и поддержавшими его
«восставшими Арсенала». Сухопутные бои велись бывшими моряцкими куренями в
Одессе, Херсоне, Екатеринославе, Лизаветграде и т.д.

По
возвращении УНР весной 1918 были разработаны проекты создания уже собственно
морской пехоты, но не успели реализоваться, т.к. немецкие союзники устроили в
Киеве переворот, разогнали Центральную Раду, и плодами этого воспользовался
генерал Скоропадский, объявивший себя Гетманом всей Украины.

Вот с
него-то и начинается реализованная стадия морских пехотинцев.

История
эта описана многими СМИ, и мы не станем повторяться. Обратим внимание на
некоторые интересные эпизоды, малоизвестные и в то же время имеющие отношение к
морским пехотинцам того времени.

ЧАСТЬ
БУДУЩИХ МОРПЕХОВ СТАЛА УДАРНОЙ СИЛОЙ БАТЬКИ МАХНО

Создание
морской пехоты тесно связано с крымскими событиями того же года.

За
несколько дней до переворота (апрель 1918) украинцы из Запорожского корпуса при
поддержке немцев брали один за другим крымские города, иной раз без боя или
после перестрелки на околицах.

Чем
ближе «запорожцы» продвигались к Севастополю, тем чаще – и больше – высылались
им навстречу делегации от матросов-черноморцев. Они искали мирных путей,
договориться с украинцами, соглашались признать верховенство УНР (только бы не
немцев), поднять флаги.

С
командиром одного из подразделений – конного полка гайдамаков имени Костя
Гордиенка – чернофлотцы (так их тогда называли) договорились о создании
смешанного отряда, готового перебраться на материковую часть Таврии вместе с
гайдамаками.

Договор
этот был известен командиру гайдамаков (Всеволод Петров), но не был доведен до
ведома командира всего Запорожского корпуса – атамана Петра Болбочана.

Вот
почему, когда немцы выпустили сводный черноморский отряд «на сушу», на
Мелитополь, то возникло ужасное недоразумение.

Атаман
Болбочан, только что ведший бои с чернофлотцами, был разъярён и оскорблён,
узнав, что через этот город и дальше, на Александровск, движутся эшелоны
матросов, пропущенные немцами. Да еще при полном вооружении, увешанные лентами
и пулеметами!

Болбочан
приказал отцепить вагоны, разоружил пленных, отправил часть в городскую тюрьму,
а т.к. их было слишком много (счет шел на тысячи!) то остальные эшелоны отвел
на запасные пути и превратил их в своеобразные фильтрационные лагеря.
Одновременно он отправил протест немцам и только что сформированной в Киеве
власти гетмана.

Петров,
задержавшийся со своим полком в Крыму, слишком поздно прибыл в Мелитополь и
узнал о столкновении, когда было уже поздно. Он заступился за «перевербованных»
чернофлотцев и сообщил Болбочану, что по крайней мере некоторые из них – это
желающие перейти на сторону Украины, и что среди них есть даже собственно
гайдамаки, которые остались на время среди матросов и, по выражению Петрова,
«так захопились», что поехали с ними в одних эшелонах.

Матросов
выпустили из тюрьмы и вагонов спустя несколько дней.

Но, по
свидетельству соратников Болбочана, многие из них уже никогда не вступили в
украинскую армию, а стали ударной силой будущей анархистской армии Махно. Кто
же не слышал про каких-то совершенно «нарваных» моряков в этой «черной армии»,
ставшей головной болью и белых, и красных, и «зеленых» (националистов) всю
гражданскую войну.

Петров
признает, что этот инцидент окончательно обозлил матросов на Украину и все
украинское, превратив их из союзников во врагов.

Впрочем,
не всех.

Ведь уже
23 – 25 мая Скоропадский создал бригаду морской пехоты Украинской Державы, куда
вошли многие моряки с Черноморского флота. В том числе и Шрамченко – известный
тем, что сберег украинский флаг, поднятый первым на ЧФ 29 апреля 1918, как
реликвию, которая теперь хранится в музее.

ПЕРВЫМ
ШЕФОМ МОРПЕХОМ МОГ СТАТЬ ЧЕРНЫЙ БАРОН

Курировать
создававшуюся морскую пехоту гетман поручил своему начальнику штаба, «временно
исправлявшему должность» (как тогда говорили) военного и морского министра,
Владиславу Дашкевичу-Горбацкому.

Дашкевич-Горбацкий
был в свите гетмана еще до переворота, однако сам Скоропадский признается, что
«едва знал» его, и быстро стал искать ему замену. Начштаба был особенно хорош в
церемониальных делах, оформлении внешнего величия, но как тактик и тем более
стратег был не на высоте.

Вот
почему Скоропадский стал предлагать должностные посты Дашкевича другим людям.

Сперва
прибыл к нему на аудиенцию «белый» генерал Лукомский – только что вырвавшийся
от красных, где побывал в плену инкогнито, а перед тем повоевавший в армии
Корнилова. Лукомский от поста отказался, сославшись на свои «белогвардейские»
принципы и нелояльность к Украине. Ну, хотя бы честно – так и поступали еще
офицеры высоких рангов, пока «жизнь не научила» их кривить душой.

Следующим
был генерал Пётр Врангель – будущий диктатор Крыма по прозвищу «Черный Барон».

Врангель
застал большевицкий переворот в Крыму, был несколько раз там арестован и
выпущен по недоразумению, а потом долго жил в горах под Ялтой, стараясь не
высовываться и не напоминать красным о своем существовании.

После
прихода немцев барон услышал – от них же – что Украиной теперь правит генерал
Скоропадский, его старый боевой товарищ (старший товарищ, если по рангам). Они
вместе были на одном участке фронта во время боев 1916 года и хорошо
познакомились, даже сдружились.

На
правах старого друга Врангель тут же отправился в Киев. И конечно же, ему
Скоропадский предложил должность Дашкевича-Горбатского, – нач штаба – частью
обязанностей которого как раз и была опека над морской пехотой.

Врангель
тоже отказался, честно объяснившись с гетманом – мол, ты зря связался с
немцами, надо ставить на другую лошадь, союзников. Не поддерживал Врангель и
идеи украинской государственности, хотя гетман и уверял его, что это явление
временное, до создания небольшевистской российской федерации.

Сам
Врангель, спустя два года после этого, уже во главе белого движения уделял
большое внимание штурмовым отрядам вообще и морским десантникам в частности.
Так что упущенная возможность была действительно значимой.

ПОРУЧИК
НИКОГДА

Впрочем,
украинцы обошлись и без генералов России, которых сперва приглашали – как
выяснилось, морская пехота может существовать и без них.

Уже 25
марта 1918 года Скоропадский нашел замену белым генералам создал Головной
морской штаб, курирующий морскую пехоту Украины.

Первого
шефа морской пехоты звали Гаврило Никогда.

Созданы
три полка и три отдельных десантных эскадрона, дополненные пулеметными группами
и распределенные в таких городах как Одесса, Николаев, Херсон, Очаков и
Перекоп.

В
Херсонской губернии был создан также Отдельный Корпус Морской Охраны,
сосредоточенный в непосредственной близи от Крыма и готовый, в теории, к
операциям по присоединению полуострова к Украинской Державе. Однако это уже
другая история