Сможет ли Россия вернуться в G8, следует
ли прислушиваться к заявлениям некоторых
американских политиков о вмешательстве Украины в выборы в США, согласен ли Вашингтон напрямую присоединиться к
переговорам относительно оккупированного Донбасса и Крыма, можно ли говорить об
угрозе свободе слова в Украине и когда ожидать встречи Владимира Зеленского и Дональда
Трампа?

Об этом и многом другом рассказал в
эксклюзивном интервью «Прямому» специальный представитель Государственного
департамента США по Украине Курт Уолкер.

Первый
вопрос. Мы сейчас видим определенную тенденцию со стороны европейских лидеров, которые
ищут встречи с господином Владимиром Путиным. Президент Эмманюэль Макрон, в
частности, сказал, что нужно перезагрузить отношения с Россией. И ваш президент
– Дональд Трамп сказал, что, возможно, пришло время рассмотреть возвращение
России в G7. Что дальше? Не скажут ли скоро, что время снимать санкции? Есть ли
у нас поводы для волнения?

Я хотел бы начать с того, чтобы поздравить всех
украинцев с Днем Независимости. Это невероятный день, и мы видели замечательную
церемонию. Думаю все мы услышали сигналы оптимизма и вдохновения, сигналы веры
в европейское, демократическое и зажиточное будущее Украины. Это великий день
для всех нас и я особенно доволен тем, сколько молодежи я видел в этот день. А
также тем, что все предыдущие президенты приняли участие в церемонии. Мы видели
их в Мариинском дворце, и это – сигнал
единения всей страны. Убежден, это очень важно.

Теперь по вашему вопросу о России. Думаю, никто
не питает иллюзий о том, что делает Россия в Украине, ни у кого нет сомнений,
что это агрессия. И именно поэтому США сейчас проводят самую жесткую политику в
отношении России за последние годы. Это касается и продления санкций и введения
новых. Это также касается эмбарго на поставки оружия в Россию и решения
предоставлять оружие Украине. Мы также четко заявили о непризнании аннексии
Крыма. Увеличение военного присутствия в Европе, в частности в Польше, Румынии
и странах Балтии и активизация
тренировочных программ – все это наш ответ на действия России. Итак, наша
позиция очень жесткая.

Но в то же время мы понимаем, что ситуация
напрягается, что конфронтация с Россией растет,
и мы должны убедиться, что у нас есть каналы диалога, мы должны
обеспечить эти каналы. Никто не хочет конфликта. Да, мы должны быть
несокрушимыми, но одновременно мы должны быть открытыми к диалогу. Возьмем к
примеру Совет Европы. Дискуссии вокруг участия России в ПАСЕ связаны прежде
всего с возможностью давления на Россию, чтобы заставить ее уважать права
человека. Как лучше это сделать? Не пускать россиян в ПАСЕ, или наоборот –
пустить, чтобы иметь возможность говорить с ними? Я согласен с теми, кто против
возвращения России в ПАСЕ. Согласен с тем, что Совет Европы должен четко
придерживаться собственных стандартов и требований к членам. Но большинство в
ПАСЕ заняли другую позицию. Они говорят, что надо говорить с Россией, чтобы
защитить права человека там и не допускать соответствующих нарушений. Как я и
говорил, я с этим не согласен. Но в любом случае речь идет о
заинтересованности России. Никто не
закрывает глаза на действия российских властей. Речь идет о том, как наиболее
эффективно защищать права людей.

Относительно G7, о чем вы также упомянули,
Белый Дом опубликовал заявление, и в этом заявлении представитель Белого Дома,
отвечая на один из вопросов на пресс-конференции, сказал, что ни одного запроса
от России не поступало. Этот вопрос не будет рассматриваться немедленно, но –
да, будет одним из насущных, если будет прогресс. В 2014-м году Россию
исключили из клуба G8 – именно из-за аннексии
Крыма. Я бы хотел увидеть, как все это возвращается обратно. Хотел бы
видеть, как Россия уходит из Крыма, и это бы создало прекрасные возможности для
возобновления сотрудничества. Но я не ожидаю, что это произойдет в ближайшее
время. Пока же президент Трамп начал некоторые переговоры по этому поводу с
другими лидерами семерки. Думаю, стоит подождать дальнейших заявлений от них.

Мой
следующий вопрос – о предстоящей встрече президентов Трампа и Зеленского в
Вашингтоне. Возлагает ли ожидания Белый
дом на эту встречу? И есть ли в повестке дня этой встречи вопросы, которые
обсуждались с предыдущей администрацией – такие как деолигархизация и борьба с
коррупцией?

Конечно. Правительство США с радостью поддерживает те инициативы,
которые озвучил господин Зеленский во время предвыборной кампании, и звучащие
сейчас – пока формируется правительство. Это и обещания остаться преданными
реформам и бороться с коррупцией и намерения
продолжить деолигархизацию, и намерение о сближении
с ЕС и НАТО. Мы также высоко ценим заявления о том, что Украина будет
выполнять свою часть обязательств для достижения мира. Мы очень все это
поддерживаем.

У президента Зеленского пока не было
возможности воплотить свои инициативы, потому что парламент еще даже не начал
работу. Думаю, это состоится уже ближайшей недели. И тогда мы увидим, какое
сформируется правительство, кто станет премьер-министром, кто возглавит МИД. И
мы хотим работать с новой командой над выполнением всех объявленных намерений и
инициатив. И мы бы хотели, чтобы на момент визита президента Зеленского в Белый
Дом мы могли бы говорить и о том, чего достигла украинская власть и о наших
достижениях в двустороннем сотрудничестве.

Господин
посол, вы, наверное, знаете, о недавнем сообщении, что господин Руди Джулиани
встречался с одним из помощников президента Зеленского в Мадриде. И в этих
сообщениях говорится, что господин Джулиани просил украинскую власть о
содействии в расследовании дела компании «Бурисма». Это коммерческая компания,
одним из владельцев которой является сын главного кандидата в президенты США от
демократов. В этих сообщениях также упоминается возможное вмешательство
некоторых украинских политиков в президентские выборы в США 2016 года. Так вот,
издание KyivPost пишет, что в свое время Руди Джулиани призвал не использовать
Украину как нечестный инструмент в предвыборной кампании 2020 года. Но теперь,
не делает ли господин Джулиани то же, в
чем обвинял своих оппонентов? И стоит ли Украине оставаться в стороне от этих
событий?

Позволю господину Джулиани отвечать за себя. Но
думаю, важно понимать, что есть обвинения в определенных нарушениях, которые
произошли несколько лет назад

Здесь,
в Украине?

Да, в Украине. Эти обвинения касаются Украины.
Действующая украинская власть не имеет к этому никакого отношения. И не думаю,
что те обвинения должны быть препятствием для развития близких отношений между
Украиной и США. Мы разделяем общие ценности, общие интересы, у нас общие
намерения. Поэтому да, это не должно быть препятствием. Поэтому, если где-то в
США есть какая-то тревога по этому поводу – стоит об этом поговорить. Партнеры
должны говорить и о неприятных вещах – чтобы снять их с повестки дня. И я также
полностью согласен с тем, что не должно быть никакого вмешательства в
американские выборы из-за рубежа, так же, как и недопустимо вмешательство США в
украинские выборы. Итак, если и было что-то – мне об этом не известно, но если
что-то было или хотя бы какие-то обвинения – давайте убедимся, что такого не
повторится в будущем.

Хочу
прояснить, что господин Джулиани в этом случае выступал как частное лицо.

Да, конечно. В США он воспринимается, как мэр
Нью-Йорка времен 11 сентября. Его
называют теперь мэром США.

Вы
были там?

Я был тогда в Белом Доме. Да, Джулиани очень
важное лицо. В то же время – он не представляет американских властей. Он –
частное лицо, гражданин. Опять же, считаю, что нам стоит говорить и о сложных
вещах, чтобы снять их с повестки дня и ни у кого не оставалось никаких
обвинений или сомнений.

И
последний вопрос по этому поводу. Гипотетически, если все же это расследование
по поводу вмешательства в американские выборы 2016 начнется в Украине, не будут
ли демократы считать это новым
вмешательством в выборы – теперь уже в 2020 году?

Думаю, самое важное сейчас предотвратить
вмешательство в новые выборы. Рассматривать это дело надо не как дело прошлого,
а как средство предотвратить любое
вмешательство в грядущие выборы.

Хорошо,
спасибо. Как вы оцениваете заявления и предложения новой украинской
администрации относительно войны на
Донбассе. В частности – как относитесь к призывам к США и Великобритании присоединиться к
Нормандскому формату? И как вы относитесь к возможным поправок в конституцию?

Нормандский формат – это Франция, Германия,
Украина и Россия. Представители этих стран встречаются, и вот даже недавно была
такая встреча, и мы пристально следим за тем, как эти встречи проходят. Мы общаемся и с
украинскими коллегами и с французскими, и с немецкими. Я всегда говорил, что
дело не в форматах, а в политической воле России выполнить Минские
договоренности. Вот что нам надо обеспечить. Господин Зеленский и некоторые другие политики начали говорить о
том, что, возможно, для этого, стоит попробовать другие форматы. Мы не
подгоняем никого и мы вполне довольны Нормандским форматом, но если будут
какие-то другие встречи – мы с удовольствием примем участие в них и поддержим эти попытки.

Господин
посол, видите ли вы какие-нибудь сигналы
того, что администрация господина Зеленского странно относится к украинским
СМИ? Руководитель офиса президента ранее сказал, что нам вообще не нужны
традиционные СМИ. Офис президента неоднократно отказывал в интервью нашему
каналу. Видите ли вы какие-то угрозы в действиях окружения президента?

Прежде всего, надо понимать, что любое
демократическое общество должно иметь здоровое и свободное медиа-пространство.
Если этого нет – нет и здоровой демократии. Это фундаментальная вещь. Мировым
медиа иногда довольно трудно выполнять свои функции, противостоять современным
вызовам. В том числе это и вопрос финансирования. Во многих странах, и в
Украине тоже. Но не только. Посмотрите на Венгрию, посмотрите на Грузию, на
другие страны. Во многих странах состоятельные лица или бизнес, а иногда – и
правительство, играют главную роль в финансировании определенных медиа.
Поскольку имеют деньги. И это приводит к тому, что часто мощные медиа имеют
конкретную точку зрения, и это – точка зрения их спонсоров. В США также есть
эта проблема – посмотрите на CNN и Fox и на то, какие у них взгляды. Поэтому
СМИ очень трудно работать правильно. Сейчас почти каждый украинский телеканал
принадлежит кому-то. Кому-то, кто имеет конкретные взгляды. Иногда, эти люди
представляют интересы России в Украине. Поэтому да, проблема есть. Проблема в
том, как защитить здоровое
медиа-пространство в Украине. И этот вопрос далек от решения. Нужны
широкие дискуссии. Возможно даже – в стенах парламента.

Мы
знаем, что когда американские конгрессмены слышат о проблемах со СМИ, они сразу
начинают говорить о сокращении финансирования. Может ли это быть риском для
нас?

Когда вы поднимаете вопрос о проблемах со СМИ
перед американскими конгрессменами, они думают, что вы говорите о Fox или CNN
(смеется). Для этого следует добавлять «нет-нет, в других странах» (смеется). «Там
тоже есть проблемы». На самом деле, США полностью заинтересовано в развитии
Украины, как демократической страны с рыночной экономикой, как члена ЕС и НАТО.
И в том, чтобы восстановилась территориальную целостность Украины. Поэтому США
будет поддерживать Украину, что бы ни случилось. Мы действительно хотим, чтобы
в Украине сформировалось медиа
пространство, достойное такой большой демократии, как Украина.

Недавно мы стали свидетелями, как один из
пророссийских олигархов взял под
контроль несколько украинских телекомпаний. Но после того Государственное бюро
расследований отправило своих следователей не к этому олигарху, а на телеканал «Прямой».
И эти следователи начали расследование по поводу того, как этот телеканал был
приобретен. Это, по нашему мнению, произошло только потому, что наш канал
продолжает проводить независимую редакционную политику и критикует власть.
Обеспокоены ли в США угрозами для
свободы слова в Украине?

Сегодня я не вижу угрозы свободе слова в
Украине. Надеюсь, мы никогда этого и не увидим. Думаю, в Украине формируется
открытая демократия. Вспомните 1991 год, вспомните все события из истории
независимой Украины, посмотрите на Майдан и на выборы – свободные и
демократические. Украинцы сейчас имеют возможность свободно выражать свои
убеждения, и выборы доказали это. Думаю,
свобода слова в Украине – в прекрасной форме. О СМИ хочу еще раз сказать, что
уже говорил. Я очень надеюсь, что медиа-пространство будет работать на
построение будущего Украины и не станет инструментом мести и реванша. Это
только разделит страну и отбросит ее назад. А стране стоит смотреть вперед,
потому что впереди еще так много работы.

Хочу
продолжить тему, которую начал мой коллега – о пророссийском олигархае, который
увеличивает свое влияние на украинском медиапространстве. Он купил почти все
новостные каналы. Этого человека связывают лично с Владимиром Путиным. Думаю,
вы знаете о ком я говорю. И поэтому, боюсь, что мы идем по очень тонкой грани.

У нас, в США, думаю и у вас тоже есть несколько
фундаментальных принципов. Один из них – свобода слова. Другой принцип – это
то, что мы должны быть готовыми к российской пропаганде, уметь противостоять
ей. И эта пропаганда может быть очень вредной,
и мы видим это в Европе и видим это в Украине. Нужно предотвратить,
чтобы Россия использовала пропаганду для подрыва наших демократий.

В США, например, мы обязали телеканал
RussiaToday зарегистрироваться как иностранный агент. Поэтому нам стоит
поискать демократические инструменты, которые защитят свободное и сбалансированное
медиапространство. Один из таких инструментов – это законодательство. В США
есть правила, которые не позволяют одному человеку или одной компании
контролировать такую ​​большую часть медиарынка. Думаю, вам также стоит
подумать о том, как ограничить влияние одного человека на значительную долю
рынка. Как обеспечить диверсификацию этого рынка.

Давайте
поговорим о политической ситуации. Сейчас есть тенденции к монополизации
власти. После президентских и парламентских выборов партия «Слуга народа»
возьмет под контроль почти все парламентские комитеты. И, похоже, депутаты
партии не поддерживают новый закон об
оппозиции. Беспокоит ли это ША? Как в Вашингтоне относятся к этому?

«Слуга народа» и президент Зеленский показали
очень значительные результаты на выборах. Они выиграли эти должности – честно и
справедливо. Поэтому справедливо, что та поддержка, которую эта партия получила
в обществе, теперь отражена в парламенте. Для здоровья украинской демократии
всегда хорошо иметь диалог и сотрудничество между партиями. Если посмотреть на
украинский парламент сейчас – это 85 процентов его депутатов – поддерживают
демократический путь Украины, реформы, мир на востоке и борьбу с коррупцией. И
очень много важных позиций, которые поддерживают все – независимо от того,
станут ли они членами коалиции. И только 15 процентов имеют другие убеждения.
Думаю, это дает новому правительству многочисленные возможности. И думаю, что и
коалиционные партии и те партии, которые не войдут в коалицию имеют основания
для совместной работы на достижение
национальных целей.

Но
проблема господин посол, в том, что партия «Слуга народа» будет контролировать
более 60 процентов мест в парламенте. Но они хотят контролировать 99 процентов
парламентских комитетов. К тому же есть еще одна большая проблема – согласно
украинской политической традиции, оппозиции всегда давали контроль над
несколькими ключевыми комитетами. Например – комитетом свободы слова, бюджетным
комитетом и тому подобное. Теперь ничего подобного не будет. Должно ли это нас беспокоить? Потому что еще раз подчеркну
– это признаки монополизации власти.

Еще раз позволю себе повториться, если вы
выиграли выборы с такими результатами – у вас есть право формировать
правительство и ставить своих людей на соответствующие должности в парламенте.
Да, другие тоже должны иметь доступ к власти. Потому и люди Тимошенко получили
голоса, люди Вакарчука получили голоса, и люди президента Порошенко – тоже
получили голоса. Все должны иметь возможность быть представленными. Это вопрос
переговоров. И не думаю, что мы должны рассказывать украинским политикам, как
это сделать.

Господин
посол, ваша помощь Украине очень весома. Мы знаем, что вам пора собираться в
аэропорт.

Да, это правда.

Мы
очень благодарны, что вы нашли время на это интервью. Это для нас большая
честь.

Мне было приятно, спасибо вам.

Хорошего
путешествия.

Спасибо.

Господин
посол, еще один вопрос.

Еще один?

Да, последний. Когда господин Зеленский посетит
США?

У нас пока нет
даты.

Это
состоится в следующем месяце? Возможно,
в Варшаве?

Оба президента ожидаются на торжествах в
Варшаве, поэтому, возможно, они смогут встретиться именно там. И иметь там
беседу. Но мы все еще работаем над датами визита в Белый Дом.

Источник: «Прямый»